Смотр Дроздовской дивизии ген. Врангелем
День 19 августа на участке Дроздовцев, в районе Фридрихсфельда, прошел спокойно. Красные не наступали, но 1-й полк на своем участке, коротким ударом немного потрепал красных, взяв 300 пленных и захватив 6 пулеметов. Ночью в районе Ново-Монталя, Куркулака и Старо-Монталя шел приличный бой и красные выбили Донцов из Ново-Монталя и Куркулака. На Каховском направлении группа генерала Скоблина перерезала дорогу на Любимовку. Красные бросились к переправам. 20 и 21 августа на участке Дроздовской дивизии было спокойно. Над расположением дивизии пролетал в эти дни советский аэроплан «Илья Муромец», сбросивший в районе станции Пришиб много бомб. Каждый раз по «Илье Муромцу» открывался сильный ружейный, пулеметный и артиллерийский огонь. Стреляло поставленное на противоаэропланную установку орудие 4-й батареи. Этот обстрел был безрезультатен. Донцы же на своем участке сбили ружейным огнем аэроплан красных, который снизился в 10—15 верстах от Федоровки, но летчику и наблюдателю удалось скрыться. На Каховском направлении большевики пробивались к переправам. 21 августа там шел упорный бой с отходящими красными. Части 2-го корпуса и наша конница подошли к Каховке на 12 верст, а Корниловцы были в 2—3 верстах от Любимовки. Район переправ был забит бесчисленными обозами отступавших красных, которые все время подвергались бомбардировке нашими аэропланами. (Схема № 7.)
В состав Дроздовской дивизии вернулся 21 августа 2-й Дроздовский конный полк, но в пешем строю, прибывший из Польши и бывший некоторое время при Марковской дивизии, имея в строю 600 штыков. Чины этого полка сильно ругали поляков, которые очень плохо к ним относились во время их пребывания в Польше, куда они попали при отступлении Добровольческой армии. В тот же день в состав дивизии прибыла 42-линейная пушка и была придана 1-му полку для борьбы с бронепоездами красных.
Дни 22 и 23 августа прошли на участке Дроздовской дивизии спокойно. На Каховском участке фронта, после неудачной попытки овладеть переправами, наши части отошли немного назад и перешли к активной обороне. Наши части, после упорного боя, заняли Корсунский монастырь и продвигались на Алешки и Голую Пристань. Красные сильно укрепили предмостный плацдарм, а на противоположном берегу Днепра сосредоточили в большом количестве тяжелую артиллерию и тем самым создали постоянную угрозу всему фронту Русской армии в Северной Таврии. Закончилась эвакуация наших десантных войск с Кубани. После возвращения десантных войск с Кубани 2-й Конно-артиллерийский дивизион был придан 1-й Кубанской казачьей дивизии генерала Бабиева, в составе 1-й и 5-й конных батарей, а 3-й Конно-артиллерийский дивизион в составе Конно-горной и 7-й конных батарей под командой полковника Колзакова вошел в состав Конного корпуса генерала Барбовича.
24 и 25 августа ради разведки, в пешем строю, ходил в экспедицию в Розенталь 2-й Дроздовский конный полк. Донцы, чтобы предупредить наступление красных, сами перешли 24 августа в короткое наступление в районе Скелетоватая — Очеретоватая и захватили в плен бригаду 46-й советской дивизии (371-й, 372-й и 373-й пехотные полки) со всеми штабами, обозами, канцеляриями и пулеметами. Командир советской бригады, оказавший сопротивление, был убит.
26 августа Дроздовская дивизия и Донцы провели короткое наступление. 1-й Дроздовский полк побывал в Андребурге, 2-й Дроздовский стрелковый полк побывал в Розентале и Ново-Монтале, а 3-й Дроздовский полк произвел демонстрацию впереди Пришиба. В этом наступлении было захвачено около 100 пленных, и к вечеру все части вернулись назад, потеряв 15 человек ранеными, в их числе был командир 1-го артиллерийского дивизиона Дроздовской бригады, полковник Протасевич. Особенно упорно сопротивлялись пулеметные тачанки красных, оставаясь на позиции и после отхода пехотных цепей. Колонию Ново-Монталь занимали части 46-й советской пехотной дивизии, сменившие 25 августа западно-сибирских стрелков, отведенных в тыл на переформирование ввиду их неустойчивости. Жители всех колоний, где побывали в этот день Дроздовцы, жаловались на красных, и всех своих молодых женщин и девушек отправили в наш тыл, боясь насилования их красными. Донцы в этот день побывали в Куркулаке и Сладкой Балке, подходили к Блюменталю, но к вечеру также вернулись в исходное положение, захватив около 700 пленных, 6 орудий, 2 зарядных ящика и пулеметы. На Каховском участке фронта в течение дня — артиллерийская и ружейная перестрелка.
Сформированный в районе Симферополя партизанский отряд атамана Володина (из повстанческой организации имени батьки Махно), отправленный в тыл красных, переправившись через Днепр, захватил город Никополь, взяв там пленных и приличную военную добычу и в том числе бронепоезд красных. Теперь партизаны типа Махно работают на нашей стороне, получая от командования денежную помощь, оружие и остальное снаряжение.
На участке всего 1-го Армейского корпуса до 1-го сентября ничего не произошло. Было замечено, что красные около занятых колоний усиленно рыли окопы и ставили проволочные заграждения. Налетевшие на красных разведчики Дроздовской дивизии захватили несколько подвод с проволокой и кольями. Наступившая тишина на участке Дроздовской дивизии позволила оттянуть в резерв в колонию Карлсруэ 3-ю Дроздовскую батарею, где она и отпраздновала свой батарейный праздник. Донская конница лихим налетом захватила город Ногайск и в нем — пленных, пулемет и 20 тачанок. На Каховском направлении наши части отошли в район Дмитриевки и стали там рыть окопы. В Розенталь и в Ново-Монталь, которые никем не были заняты, ходила разведка от Дроздовской дивизии.
1 сентября ожидался приезд генерала Врангеля в район Дроздовской дивизии, а в ночь на 1 сентября из 2-го Дроздовского стрелкового полка к красным перебежало несколько стрелков с офицером. Были вызваны все полки и устроена репетиция смотра и парада. В 14 часов над Фридрихсфельдом появились семь советских истребителей и «Илья Муромец», сбросивших много бомб и листовок, приблизительно такого содержания: «Сегодня у вас будет Врангель. Не верьте ему, что он будет вам говорить». В это же время бронепоезда красных обстреляли колонию из тяжелых орудий. Вышло очень удачно, что налет и обстрел были после репетиции парада и перед приездом генерала Врангеля. Но все же было ранено около 20 стрелков.
В 17 часов дивизия, кроме 3-го полка, находившегося в Пришибе, выстроилась у мельницы для встречи генерала Врангеля, который около 18 часов прибыл на автомобиле, в сопровождении большой свиты. С ним прибыли генерал Кутепов, командующий 1-й Армией; генерал Писарев, командир 1-го Армейского корпуса; от правительства — Кривошеин и представители иностранных держав — адмирал американской службы Мак-Кели; полковник английской армии Уэльш; французский майор Этьеван; американский полковник Нокс; капитан 2-го ранга британского военного флота Будварт; майор сербской армии Стефанович; майор японской армии Такахеси и поручик польской армии Михальский — в сопровождении семи корреспондентов наиболее распространенных заграничных газет. Генерал Врангель, был в дроздовских погонах, а генерал Кутепов в полной дроздовской форме. Во время смотра дивизии красные обстреляли район мельницы тяжелой артиллерией, но, к счастью, разрывов ближе 30 саженей от стоящих частей не было, не было также и потерь. Все время пока генерал Врангель находился в районе дивизии над колонией Фридрихсфельд кружились наши аэропланы.
Генерал Врангель обошел все построенные части, благодарил доблестных Дроздовцев — стрелков и артиллеристов — за славную боевую работу, лично сам приколол ордена св. Николая чудотворца начальнику дивизии генералу Туркулу и его помощнику генералу Манштейну (теперь 3-м полком командовал полковник Дрон), 1-й, 2-й, 3-й и 7-й батареям выдал серебряные трубы с лентами ордена св. Николая чудотворца, в хороших футлярах, с надписями на серебряных дощечках. На этих дощечках были соответствующие надписи, например для 3-й батареи, — «3-й батарее Дроздовской артиллерийской бригады— 24/6 1920». Выдавая трубы генерал Врангель сказал:
«Даю вам трубы. Пусть они протрубят атаку, а атака — это победа».
От каждой батареи на смотру было представлено по взводу, причем 7-я батарея успела к этому времени перевооружиться, получив вместо французских 75 мм пушек 10 см немецкие гаубицы. Эти гаубицы были в очень хорошем виде и отличные, но, к сожалению, к ним прибыл ограниченный запас снарядов. В это время в Крыму вообще было весьма мало артиллерийских снарядов и за каждый выпущенный снаряд приходилось отчитываться перед командиром артиллерийской бригады. Уже в июле месяце совершенно не стало снарядов к 45-линейным английским гаубицам, и 7-я и 8-я Дроздовские гаубичные батареи были перевооружены 3-дюймовыми русскими пушками, которые были в очень плохом состоянии. Через месяц эти батареи взамен, получили 75 мм французские орудия старого образца — без щитов. Когда и к ним не стало снарядов гаубичный дивизион получил, прибывшие из Болгарии, 10-сантиметровые немецкие гаубицы.
После смотра, церемониальным маршем, стройно рота за ротой, проходили мимо Главнокомандующего и всей его свиты Дроздовские стрелки, а после них рысью прошли батареи и конный эскадрон. После парада генерал Врангель и всё прибывшие с ним были на обеде в штабе дивизии. Генерал Врангель был в отличном настроении. Ясно, что после посещения Главнокомандующим и смотра дивизии начались разговоры о предполагаемом в скором времени наступлении.