О причинах неудачи Русской армии
После того, как Польша заключила перемирие с Советской Россией, всем стало ясно — и армии, и населению юга России, что теперь красные бросят на фронт против Русской армии все свои силы. Приняв решение встретиться с противником в решающем бою в Северной Таврии, командование Русской армии поставило все на последнюю ставку в борьбе с красными. Другого выхода, конечно, по многим причинам, и не могло быть. В то же самое время стали приниматься соответствующие меры на случай неудачи и отхода обратно в Крым, подготавливаться транспортные средства, но никто не предполагал, что события будут развиваться так молниеносно. Их ускорили, отчасти, неожиданно наступившие столь сильные морозы, что Сиваш настолько промерз, что стал проходим даже для артиллерии, а при таких условиях стало невозможным для Русской армии оборонять Крым.
О создавшемся положении Правительство Юга России и Штаб Главнокомандующего не скрывали от населения, что видно из сообщения за № 661 от 20 октября 1920 года Штаба Главнокомандующего.
«Заключив мир с Польшей, и освободив тем самым свои войска на западе, большевики сосредоточили против нас пять армий, расположив их в трех группах — у Каховки, Никополя и Полог. К началу наступления общая численность их достигла свыше СТА тысяч бойцов, из коих четверть состава — кавалерия».
Как потом выяснилось, во время боя с конницей Буденного в районе Рождественского, красные успели подтянуть крупные силы конницы и пехоты и на Бердянском направлении, и у Мелитополя и, конечно, тогда создалось такое положение, что силам Русской армии уже невозможно продолжать бой против всей массы красных войск и пришлось отойти в Крым.
Последняя ставка была проиграна.
29 октября Правитель Юга России и Главнокомандующий Русской армией отдал следующий приказ:
«Русские люди. Оставшаяся одна в борьбе с насильниками, Русская армия ведет неравный бой, защищая последний клочок Русской Земли, где существует право и правда.
В сознании, лежащей на мне ответственности, я обязан заблаговременно предвидеть все случайности.
По моему приказанию уже приступлено к эвакуации и посадке на суда в портах Крыма всех, кто разделял с армией ее крестный путь, семей военнослужащих, чинов гражданских ведомств с их семьями и отдельных лиц, которым могла бы грозить опасность в случае прихода врага.
Армия прикроет посадку, памятуя, что необходимые суда также стоят в полной готовности в портах, согласно установленному расписанию.
Для выполнения долга перед армией и населением сделано все, что в пределах сил человеческих.
Дальнейшие наши пути полны неизвестности. Другой земли, кроме Крыма, у нас нет. Нет и государственной казны. Откровенно, как всегда, предупреждаю всех о том, что их ожидает.
Да ниспошлет Господь всем силы и разума одолеть и пережить русское лихолетье.
Генерал Врангель».
А вот сообщение Правительства Юга России, которое было расклеено на улицах Симферополя:
«Совершенно неизвестна дальнейшая судьба отъезжающих, так как ни одна из иностранных держав не дала своего согласия на принятие эвакуированных. Правительство Юга России не имеет средств для оказания какой-либо помощи в пути, так и в дальнейшем. Все это заставляет Правительство советовать всем тем, кому не угрожает непосредственная опасность от насилия врага, остаться в Крыму».
31 октября, в гостинице «Кист» в городе Севастополе, где помещался Штаб Главнокомандующего, состоялось вручение полковых знамен «цветным» дивизиям во главе с Дроздовской. (Примечание. Николаевское знамя 1-го Дроздовского полка находится в настоящее время в Париже и снимок его помещен в начале 2-го тома и после страницы 246 этой книги).
Знамя 1-го Дроздовского стрелкового полка (Снято в Париже в мае 196 года).
Сама церемония произошла очень скромно. С десяток офицеров Алексеевской, Корниловской, Дроздовской и Марковской дивизии выстроились в коридоре гостинницы. Вышел генерал Врангель и после приветствий вошли, звонко отбивая шаг, казаки, принесшие знамена. Генерал Врангель вручил знамена прибывшим от каждого полка офицерам, сказав, приблизительно, следующее:
«Почти три года существовали полки — дети революции или вернее — контрреволюции. Три года сражались героически, и какая насмешка судьбы: получили знамена в тот день, когда покидали последний клочок русской земли, прекращали борьбу, а может быть, и свое существование».
Эти знамена не были вручены во время последних смотров в Таврии, так как не были закончены их полотнища. Полки же увидели эти знамена только уже будучи в Галлиполи.
Еще до отплытия последнего транспорта от берегов Крыма генералом Врангелем было послано сообщение представителю правительства Франции, графу де Мартелю, следующего содержания;
«Оставшаяся одинокой в активной борьбе с коммунистами, Русская армия, не взирая на сочувствие главной массы населения и рабочих, была вынуждена уступить подавляющему превосходству красных и оставить пределы России. На суда погружены лучшие русские люди, совесть и разум которых не позволили им остаться под большевистской пятой. Я уже просил Вас ходатайствовать перед своим правительством о переброске Русской армии на западный противо-большевистский фронт для продолжения борьбы против поработителей России, врагов мировой цивилизации и культуры. В случае, если бы изложенное мое предложение не могло бы быть по тем или иным соображениям принято, возбудить вопрос о предоставлении Русской армии и флота в распоряжение международной комиссии по охране проливов».
Автору сборника неизвестен ответ графа де Мертеля и вообще был ли он получен, генералом Врангелем, но, по-видимому, графом Мортелем было много и быстро сделано, так как уже по прибытии первых судов к Босфору стало известно, что Франция взяла под свое покровительство всех оставивших Крым.
Генералом Врангелем, когда суда были еще в открытом море, была отправлена русскому послу в Константинополе телеграмма приблизительно следующего содержания:
«В непрерывных тяжелых, боях Русская армия доблестно выполнила свой долг до конца. Однако, покинутая всем миром, равнодушно взирающим на нашу борьбу, мы, под натиском во много раз превосходивших нас численно красных, принуждены были покинуть Крым.
Принимая во внимание все тяжести испытаний, которые в дальнейшем придется перенести Русской армии на ее крестном пути, я разрешил всем желающим остаться в Крыму. Тем не менее все офицеры, казаки, большая часть старых солдат бывшей армии и очень много солдат из бывших пленных красноармейцев, а также часть гражданского населения Крыма, не пожелали подчиниться игу насильников и погрузились на суда. Благоприятное состояние моря и неизменно самоотверженная работа флота, позволили в течение четырех дней произвести беспримерную операцию и погрузить более 130 000 человек. Я поручил мою армию, флот и гражданское население Крыма покровительству Франции. Генерал Врангель».