Крымская эвакуация и Врангель
Когда генерал Врангель объезжал транспорты, его всюду приветствовали восторженными криками «ура». Видно было, что, несмотря на постигшую нас катастрофу, все продолжали его обожать, боготворить и верить в него. На него единого возлагались тогда все надежды, только на него рассчитывали. Крым не был повторением Новороссийска, после которого престиж генерала Деникина сразу упал и по его адресу можно было слышать насмешливые эпитеты и даже ругательства. Ничего подобного про генерала Врангеля никто не только не осмелился сказать, но даже и подумать. У всех было о нем одно мнение, как о действительно храбром бесстрашном воине, отличном вожде и полководце, имевшем талант как-то особенно действовать на войска, и как о высоко порядочном и честном гражданине
После объезда транспортов генералом Врангелем, последовал приказ о выходе в открытое море. Все суда двинулись, кроме «Херсона, который задержали, так как на него, несмотря на протест капитана парохода, так как на нем уже было свыше 7000 человек, не считая команды, хотели погрузить еще около 500 человек с баржи. На «Херсон» были погружены чины Дроздовской и часть Марковской дивизий, штаб корпуса, часть Самурского полка и Кубанского, позиционные батареи, чины бронепоездов, и разных команд и так же семьи офицеров. От фронта многие спасались в разных хозяйственных частях и тыловых учреждениях, теперь такие вспомнили свою принадлежность к Дроздовской или иной дивизии и присоединились к строевым частям. Так, по предварительному подсчету, на «Херсоне» оказалось в составе Дроздовской дивизии до 3500 человек.
«Херсон» вышел в море, имея на буксире баржу и пароход «Тайфун», до отказа загруженные чинами разных частей. Около ста Алексеевцев не могли погрузиться, им всюду отказывали, ссылаясь на то, что все уже было заполнено до отказа. Это продолжалось до тех пор, пока сам генерал Врангель лично не приказал генералу Кутепову принять их на «Саратов». Прибывший в самый последний момент из города на лодке офицер Дроздовец рассказал, что в город уже вошла конница красных и что пьяные кавалеристы стали расстреливать оставшихся на пристани. Наконец, около 20 часов 1 ноября, «Херсон», имея большой крен, снялся окончательно с якоря. Постепенно стали исчезать огни Севастополя. Мы уходили.
Прощай Крым! Прощай Россия!..
В то время усталость и нервное потрясение как-то обесчувствили людей, и мало кто думал, что разлука с Родиной будет навсегда.
Транспорты вышли в море под Андреевским и французским флагами. Вначале французы требовали спустить Андреевский флаг, но этому категорически воспротивился генерал Врангель, заявив, что пока существует Русская армия он не позволит спустить свой Андреевский Русский флаг, что у нас есть своя честь и поэтому мы Андреевского флага не снимем.
Чтобы иметь представление о том, что происходило во время эвакуации в других портах, вспомним рассказы очевидцев Дроздовцев, случайно попавших в те порты и участников погрузки в Ялте, Феодосии и Керчи. Как известно уже читателю, в Севастополе были погружены пехотные дивизии, штабы, тыловые учреждения, технические войска, отдельные команды и отдельные чины Русской армии, случайно и по разным причинам оказавшиеся в Севастополе, а также гражданские чины и семьи офицеров.
Кавалерия грузилась в Ялте и там погрузка началась только 1 ноября. Прибыв в Ялту, наши кавалеристы изрядно почистили винные погреба, не забыли побывать и в магазинах, памятуя, что все равно их разграбят, по приходу, красные. Генерал Врангель прибыл в Ялту из Севастополя на крейсере «Генерал Корнилов» утром 2 ноября, когда транспорты уже закончили погрузку и стояли на рейде, ожидая его приезда. Он объехал их и говорил, в общем, то же, что и в Севастополе, благодарил за лихую службу, указал на то, что мы уходим в неизвестное, но что унывать не следует, так как государства Запада должны помочь Русской армии и предоставить ей место у себя, ибо Русская армия сражалась против общего зла и поэтому мы вправе от них требовать, чтобы они позаботились о нас, в нашем несчастье. Под конец генерал Врангель предложил прокричать в последний раз на русской территории «ура» в честь растерзанной и измученной России. Очевидцы говорили, что когда генерал Врангель покидал транспорт «Крым», на последнем запели «Боже царя храни».
В то время, когда транспорты, загруженные нашими кавалеристами, снимались с якорей и уже уходили в море, в опустевшую и замерзшую Ялту прибыл со своим отрядом полковник Новиков, с остатками 6-й пехотной дивизии. Мест на транспортах абсолютно не было, а генерал Врангель мог погрузить на крейсер «Генерал Корнилов», в лучшем случае только человек 30 и в первую очередь офицеров. Полковник Новиков отказался грузиться без чинов своего отряда и решил уходить в горы. Прощаясь с ним, генерал Врангель (пишу со слов, проживающего в Германии офицера из отряда полковника Новикова) произвел полковника Новикова в генералы, сердечно попрощался со всем отрядом, пожелал счастливо выйти из создавшегося положения. Этот отряд, в общей суматохе и неразберихе, уйдя сначала в горы, вскоре спустился с них и, в виде отряда красной конницы, через Перекопский перешеек пробрался в Таврию. Партизаня, отряд направился к румынской границе по дороге уничтожая советы и расстреливая комиссаров, в надежде перейти через границу в Румынию. Румыны не пропустили отряд через границу и тогда отряд Новикова бросился на север, в сторону Польши. Возле польской границы отряд был настигнут частями красной конницы, которая была послана против него, и после небольшого сопротивления взят в плен. Только нескольким счастливчикам удалось проскочить в Польшу. Попал в плен и генерал Новиков, имевший приступ тифа, а с ним и его жена. Всех взятых в плен судили и приговорили к расстрелу, но потом смертная казнь была заменена многолетними каторжными работами. Генералу Новикову и нескольким его офицерам, когда их везли на каторжные работы, посчастливилось бежать ночью из Жмеринки. Они проблуждали больше пятнадцати дней, дошли до польской границы и. перешли ее. Позже генерал Новиков несколько раз ходил из Польши в Советский Союз партизанить, желая вывезти из Советского Союза жену. По слухам он погиб там.
Из Ялты генерал Врангель отправился в Феодосию, куда к тому времени подошли части Кубанского казачьего войска и стали там грузиться на транспорты «Владимир» и «Дон», на которых не оказалось достаточно места для всех и часть кубанцев ушла на погрузку в Керчь, где была назначена погрузка частей Всевеликого Войска Донского. Небольшая группа казаков кубанцев не захотела отправиться на погрузку в Керчь и, сохраняя оружие, ушла в местные казармы, подчинившись новообразовавшемуся в Феодосии местному большевистскому комитету. 1-я и 5-я конные батареи, бывшие в составе 1-й Конной Кубанской дивизии (бывшая дивизия генерала Бабиева), грузились в Феодосии, и по прибытии после с острова Лемноса, вошла в состав 2-й Дроздовской конной батареи в Галлиполи, их офицеры рассказывали, что перешедшие в распоряжение местного большевистского комитета в Феодосии казаки кубанцы ходили по улицам с красными флагами, но к отъезжающим не были настроены враждебно и не мешали их погрузке. Транспорты в Феодосии были загружены до отказа так, что если кто-нибудь вставал с своего места, то уж больше сесть не мог. Грузившиеся части старались запастись продуктами из складов, так как и здесь продукты не были погружены в достаточном количестве. Вода выдавалась только для питья и в очень ограниченном количестве. Всюду были очереди — за водой, в уборные. На транспорты были погружены и раненые в последних боях. 3 ноября погрузка была закончена и транспорты выходили из Феодосии по очереди в море и становились на якоря в ожидании транспортов из Керчи. И здесь побывал генерал Врангель. Когда покидали Феодосию, на транспорте «Владимир» песельники 1-й Кубанской казачьей дивизии запели молитву «Спаси Господи», подхваченную всеми, бывшими на палубе. Многие плакали.
4 ноября закончилась погрузка частей в Керчи и был оставлен последний клочок русской земли. Там тоже до последнего момента присутствовал генерал Врангель и сам лично руководил эвакуацией. Благодаря этому и в Керчи было сделано больше, чем можно было ожидать в подобном случае. Погрузка прошла довольно гладко, кроме того что, по вине погруженных, перевернулась одна баржа. Нагруженные транспорты отчаливали из Керчи и уходили в море, где становились на якоря, в ожидании окончания погрузки других транспортов. Погрузка шла в присутствии военного флота. Когда из Керчи отчаливал последний транспорт, красные уже входили в город и их броневик появился на набережной, но огня по транспорту красные не открыли. До сих пор причина этого не выяснена. Может быть они не хотели, а может быть боялись ответного огня судовой артиллерии. Во всяком случае получилось так, что враги расстались без единого выстрела, без последнего салюта, тихо, мирно, торжественно.
Все вышедшие из Керчи транспорты присоединились к ожидавшим их транспортам из Феодосии и целая флотилия в 30 транспортов, под охраной военного флота, оставила воды России и отплыла в Константинополь.
Суммируя сделанное генералом Врангелем при эвакуации, необходимо отметить тот факт, что, несмотря на то, что катастрофа в Крыму разразилась неожиданно, можно сказать даже молниеносно (хотя, наверное, генерал Врангель с отступлением из Таврии предвидел такой конец Белой борьбы на юге России) — эта грандиозная эвакуация прошла блестяще. Части и беженцы грузились в четырех портах. Все шло планомерно, гладко и погрузились почти все, кто не хотел остаться в большевистской России. Генерал Врангель всюду действовал сам лично, насколько у него хватало физической возможности, и из каждого места погрузки уезжал последним. Только благодаря его необыкновенной энергии и заботе о всех и всем стало возможно, при плачевном состоянии транспортных средств, в столь короткий срок на 100 различных судах, даже увозя некоторые загруженные до отказа пароходы и баржи на буксире, вывезти из Крыма свыше 130 000 человек, не считая судовых команд. Конечно, не все смогли погрузиться и были случаи самоубийств таких людей, но это были единичные случаи, как и случай ухода в горы отряда полковника Новикова.
Когда транспорты были в открытом море, упорно ходили слухи о том, что много красных подводных лодок проникло в Черное море с заданием атаковать и потопить транспорты, но все обошлось благополучно. Если подводные лодки красных и были в Черном море, то они или опоздали, или прозевали нас. Плавание по Черному морю до Константинов поля прошло без особых инцидентов при хорошей погоде. Конечно, ввиду перегруженности транспортов, все страдали от чрезмерной тесноты, от недостатка питания, хлеба и главное, питьевой воды. Насекомые всюду кишели и окончательно заедали, а от слабости, недоедания и утомления многие страдали головокружением.
Транспорты, вышедшие из Севастополя, уже 4 ноября прошли Босфор и стали на якоря в Константинопольской бухте. О дальнейшем скажу в следующей главе, а сейчас нужно вернуться назад, чтобы поведать о некоторых по дробностях разыгравшейся катастрофы и о том, что было предпринято со стороны власть имущих.