"Союзники" задерживают со своей помощью
Чтобы усилить этот фронт и иметь плацдарм для будущих операций против большевиков в северном, Московском, направлении, а также вследствие настойчивых просьб Донского Атамана, генерала Краснова, о переброске добровольческих частей на Донской фронт (видевший только в этом единственное спасение Дона), генерал Деникин решил начать переброску добровольческих полков на Донской фронт. В первую очередь отправлялись части 3-й дивизии, часть броневиков и бронепоездов и авиационный отряд. Части отправляли в район Юзовки для обеспечения левого фланга Донской армии и прикрытия Каменноугольного района. Это можно было сделать, так как остальных частей Добровольческой армии было достаточно для окончания операции по очищению Северного Кавказа от большевиков. В январе 1919-го года 150 000 Северо-Кавказская 11-я советская армия отступала по всему фронту, от Кавказских гор до реки Маныч, а через месяц от нее остались лишь жалкие остатки, искавшие в бегстве спасение. 12-го января в командование частями на Северном Кавказе вступил генерал Врангель, которому генерал Деникин (в своих «Очерках Русской Смуты») и приписывает исключительную заслугу в одержанной, на этом участке фронта, над красными победе.
Зажженный генералом Алексеевым «светоч» разгорелся в яркий, пылающий, факел, который освещающий теперь уже не только степи и поля Кубани, Дона и Кавказские горы, стал грозить испепелить все зло на Руси и врагов ее. Добровольческая армия блестяще заканчивала на этом первом этапе борьбу с большевиками и собирала свои силы для похода к сердцу России, на Москву, имея обеспеченный тыл. Заканчивая операции на Кавказе, 7-го января взяты Минеральные Воды, 23-го Добровольцы освободили Грозный, а 29-го января водрузили национальный флаг во Владикавказе.
В своих воспоминаниях генерал Деникин коснулся и обещанной своевременно помощи союзниками. Он пишет: «.... с ноября месяца (1918-го года) я непрестанно напоминал союзникам о необходимости скорейшего направления вооруженных сил, прежде всего на Дон, где эта помощь имела бы колоссальное значение для морального подъема, уставшего духом, казачества. Целым рядом телеграмм я просил оказать содействие союзными войсками на Донском фронте... Донские казаки в течение года героически сражались и сопротивлялись превосходным силам врага, но теперь усталые начинают терять веру в поддержку союзников... Если союзным командованием решено помочь нам в борьбе с большевиками, то эту помощь надо дать теперь же, чтобы поддержать дух казаков и сохранить Донскую область...»
Как известно, вся помощь вооруженными силами со стороны союзников выразилась только: со стороны Франции — в высадке небольших дессантов в Одессе, Севастополе и Батуме, а Англия же. словами своего генерала Мильна, высказала свое «крайнее сожаление, что указания, полученные им (генералом Мильном) от Великобританского правительства не дают ему права выслать генералу Деникину войска...»
Большевики, зная обо всем этом, воспользовались этим. Разбрасывая листовки, в которых утверждали, что никакой помощи от союзников не будет, и тем самым способствовали также наступившему перелому в настроении казаков, которые стали верить, что действительно обещанная помощь только на словах, а не на деле.