Добровольческая армия

Бои Корниловской Ударной дивизии с 28 октября по 10 ноября 1919 г.

 28 и 29 октября. 1-й Корниловский Ударный полк.

Полк в резерве дивизии расположен по линии железной дороги и к западу от нее с целью парировать новый обход ударной группой противника, начавшей свое движение на г. Фатеж.

28 октября. 2-й Корниловский Ударный полк.

К 12 часам полк занял указанную ему позицию 27 октября. Справа — 3-й Корниловский Ударный полк в с. Никольское, на фронте спокойно. Слева обстановка невыяснена.

29 октября. 2-й Корниловский Ударный полк, 3-й Марковский пехотный полк и Черноморский конный дивизион составляют группу полковника Пешня.

Приказ по группе за № 77: «2-му Корниловскому Ударному полку с 3-м Марковским полком и Черноморским конным дивизионом занять фронт: Рятежи — Спасское — Гостомля — Ломовец. Слева — 8 Самурский полк, хутор Опойковский — Хольвеев (15 верст от Гостомли), связи нет. Полку к 11 часам сосредоточиться у станции Дьячья и ударом на север разбить группу противника, отбросив ее на северный берег реки Кромы, и занять фронт: Родина - Важиво — Б. Кольчиво — Колки. К 18 час. за мин. штаб полка на ст. Дьячья, 2-й батальон - Муханово, две роты 3-го батальона - в Павловку. По фронту перестрелка».

Батальон 3-го Марковского полка берет с. Караськово.

28 октября. 3-й Корниловский Ударный полк.

В ночь на 28 октября полк отходит на юг. После кошмарного перехода под проливным дождем полк занимает: с. Козьмодемьянское — Червяк Знаменский, где закрепляется и ведет бои 29-го и 30-го, отбивая атаки красных.

28 октября. Действия красной армии

Эстонская дивизия заняла станцию Становой Колодезь. Стр. 98 книги полковника Агуреева: «28 октября 2-я латышская бригада, бригада Павлова, эстонская стрелковая дивизия и 2-я стрелковая бригада 9-й стрелковой дивизии, сменив части ударной группы, вели ожесточенные и кровопролитные бои в районе станции Стишь. В это время эстонская стрелковая дивизия подошла к ст. Стишь — Колодезь.

30 октября. 1-й Корниловский Ударный полк.

В резерве дивизии.

30 октября. 2-й Корниловский Ударный полк.

Приказ полку № 78, ст. Дьячья: «Полку с 9 часов наступать и выбить противника из Муханово — Жерновец и преследовать его на Гостомлю и Ломовец. 2-му батальону в 9 часов начать наступление через шоссе на Чернодье и выслать разведку на Ломовец — Рожково — Чернь. 3-й батальон через Муханово за Жерновец, по занятии которого выслать разведку на Гостомлю и Слободку. Штаб полка в Монастырщине, с офицерским батальоном и командами. 1-й батальон в резерве группы на станции Дьячья».

К 22 часам Жерновец взят. В Жерновце 3-й и офицерский батальоны, штаб отряда и полка. 2-й батальон в Чернодье. 3-й батальон взял орудие и 50 снарядов.

3-й Марковский пехотный полк занимает Караськово — Зиновьево.

30 октября. 3-й Корниловский Ударный полк.

На 1 ноября полк должен занять: Воейково — Никольское — Лозовец — Червяк Знаменский.

30 октября. Действия красной армии

От автора записок: советские источники умалчивают о боях в районе станции Дьячья в своем продвижении на Фатеж и Поныри. Эти дни показали, что прорыв их ударной группе удался, но что разгрома трех Корниловских Ударных полков не произошло несмотря на такой их перевес в силах, как один против десяти. Лично я уверен, что мог бы для ударной группы получиться и больший конфуз, если бы первоначальная просьба штаба Корниловской Ударной дивизии о передаче Орла Алексеевцам была удовлетворена, и тогда дивизия в полном составе могла бы обрушиться на советскую ударную группу. Но здесь против нее был тот же 2-й Корниловский Ударный полк со слабым 3-им Марковским полком.

За это время больших боев 1-й и 3-й полки понесли меньшие потери, а 3-й, хотя и потерял в бою с эстонцами 400 человек, тут же мог получить пополнение, которого хватило и на сформирование четвертого батальона. Действия под Орлом 9-й стрелковой дивизии (сводной из 9-й и 55-й), имевшей почти чисто русский состав, были спасением для Корниловцев. Наступление она вела только под наганами чекистов. Равноценными с янычарами Ленина по ненависти к нам были и наступившие русские морозы: они стали уносить из наших рядов такие же жертвы, как и первые.

1 ноября нового стиля. 1-й Корниловский Ударный полк.

В резерве дивизии. Центром движения является железная дорога.

1 ноября. 2-й Корниловский Ударный полк.

Приказ 2-му Корниловскому Ударному полку № 79, Жерновец: «Полку занять Гостомлю — Ломовец, разведку на Чернь — Похвастнево — Красниково. 3-й батальон в 11 часов на Гостомлю и одну роту на шоссе высота 119 и разведку на Бельдяжки Рассоховец. С 9 до 11 часов помочь 2-му батальону уларом во фланг и тыл противнику. 1-й батальон поручика Левитова на участке Караськово — Зиновьево, где временно подчинить себе 3-й Марковский полк, командир которого отрешен от командования за неисполнение боевых приказов, и Черноморский конный дивизион. Офицерский (2-го Корниловского Ударного полка) батальон и 3-й батальон 3-го Марковского полка — в резерве».

1-й батальон 2-го Корниловского Ударного полка совместно с 3-м Марковским полком выбил противника из Караськово, отбил наступление на Зиновьево, захватил хутор Спасский и был на окраине села Добрыни, откуда спешно должен был идти снова на Зиновьево и выбивать оттуда противника, занявшего село с северо-запада. Противник отступил на Полесье, бросив пулеметы и раненых. 2-й и 3-й батальоны заняли Гостомлю и Ломовец, но контратакой противника были выбиты и ушли на свои старые позиции. В этих боях были разбиты самые лучшие латышские полки, 2-й и 3-й, и дело доходило до штыковых атак. В этом бою особенно отличился со своим батальоном штабс-капитан Померанцев.

1-й батальон 2-го Корниловского Ударного полка, 3-й Марковский пехотный полк и Черноморский кавалерийский дивизион назначен объединять поручик Левитов.

(От поручика Левитова: когда я прибыл в штаб 3-го Марковского полка, то смещенного командира полка там уже не было. Не видел я и его заместителя, и встретил меня адъютант полка капитан Лукьянов, Ипполит Петрович. От него я узнал о расположении полка, связался по телефону с командирами батальонов, сделал распоряжения на следующий день и утром, совместно с моим 1-м батальоном 2-го Корниловского Ударного полка отбросил наступавших латышей. Если полковник Наумов, командир 3-го Марковского полка, заявил полковнику Пешня, что он не верит своим солдатам, то я нашел их действия совершенно нормальными и потому никаких репрессий против них с моей стороны предпринято не было.

Уже в эмиграции, в Париже, при переписке собранных мной материалов для истории Корниловского Ударного полка я заинтересовался вопросом отрешения от должности командира 3-го Марковского полка за неисполнение «боевых приказаний». Сам я тогда только подходил со своим 3-м батальоном 2-го Корниловского Ударного полка к станции Дьячья, и полковник Пешня послал за мной командира конного эскадрона капитана Литвиненко, который присутствовал при встрече полковника Пешня с полковником Наумовым. Поэтому я обратился к капитану Литвиненко, Петру Даниловичу, с просьбой оставить мне письменное свидетельство об этой встрече, что он незадолго до своей кончины и исполнил.

Оказывается, полковник Пешня, будучи всегда исключительно выдержанным в обращении со всеми, спокойно обратился к полковнику Наумову с вопросом: «Почему бы оставили г. Кромы?» На это полковник Наумов ответил: «Я не верю своим солдатам». Это так потрясло полковника Пешня, что он резко закричал на полковника Наумова: «Я отрешаю вас от командования полком за неисполнение боевых приказов!»

Конечно, полковник Пешня знал и о другом, то есть о своеобразном командовании им полком, о чем свидетельствует и его подчиненный тогда подполковник Павлов, командир 3-го батальона: что полковник Наумов в бою за город Кромы находился на таком расстоянии от своих двух батальонов, что в течение суток не мог установить с ними телефонной связи. Следовательно, он не мог даже видеть, как держали себя его солдаты в первом для них бою. Помимо этого, полковник Наумов должен был знать, какое значение для нас тогда имел город Кромы и какие усилия он должен был приложить для того, чтобы своевременно оказать нам поддержку в этом пункте, а не отсиживаться где-то).

1 ноября. 3-й Корниловский Ударный полк.

С утра возобновились атаки красных, и части 1-го батальона, занимавшие Червяк Знаменский, были оттеснены.

2 ноября. 1-й Корниловский Ударный полк.

Полк продолжает оставаться в резерве дивизии,

2 ноября. 2-й Корниловский Ударный полк.

Приказ 2-му Корниловскому Ударному полку № 80, 1 ноября, Монастырская: «Полк к часу занимает: Жерновец — Чернодье. Вправо 1-й батальон полка с 3-им Марковским полком и Черноморским кавалерийским дивизионом занимает Караськово-Зиновьево. 3-й Дроздовский полк своим правым флангом занимает село Ждановку (12 верст от Чернодье). (Этот полк, упоминавшийся в составе войск для удара на г. Кромы 23 и 24 октября, только теперь упоминается и то на основании данных штаба группы, а не 2-го Корниловского Ударного полка, который связи с ним не имел). Полку приказано удерживать занимаемые пункты, и при первой попытке противника наступать, контратакой отбросить его за Гостомлю — Ломовец, заняв последний. 2-му батальону атаковать и удерживать Чернодье. Офицерский батальон и штаб полка – Монастырщино».

Из Чернодье противник был отброшен, но попытка наступать на Ломовец успеха не имела. Потери полка за эти дни очень велики. Наступили сильные морозы, и большинство «бесшинельных» выбыло вследствие отмораживания конечностей. На фронте артиллерийская перестрелка.

2 ноября. 3-й Корниловский Ударный полк.

Положение восстанавливается и до 5 ноября полк с успехом отбивает противника.

2 ноября. Действия красной армии

2-я бригада 9-й сводной стрелковой дивизии наступала на г. Малоархангельск для поддержки эстонской стрелковой дивизии.

3 ноября. 1-й Корниловский Ударный полк.

Полк в резерве дивизии.

3 ноября. 2-й Корниловский Ударный полк.

Красные с утра вели наступление на Караськово — Зиновьево. Наступление отбито. Во время наступления 3-й Марковский полк получил приказание о выходе его из подчинения командиру 1-го батальона 2-го Корниловского Ударного полка поручику Левитову и об отходе в глубокий тыл на формирование?!

2-й полк занимает: Караськово — Зиновьево — Жизлово (Павлово) — Жерновец — Чернодье. Штаб полка и офицерский батальон — Монастырщино.

2-й батальон выбит из Чернодье. 3-й батальон выбит из Жерновца. Латышская стрелковая дивизия и кавалерийская дивизия Червонного казачества напрягают все свои силы для разгрома левого фланга Корниловской Ударной дивизии с целью отрезать ей путь отступления на Курск 3 ноября (новый стиль).

3-й Корниловский Ударный полк.

Атаки красных отбиты.

3 ноября. Действия красной армии

Утром 14-я армия — 1-я и 3-я латышские бригады — должны были прорвать фронт противника на участке Чернь — Чернодье.

8-я кавалерийская дивизия Червонного казачества, под командой При­мака, которая имела 1.700 шашек, 32 пулемета на тачанках, 6 орудий и хороший конский состав, должна была выйти в прорыв между Дроздов­ской и Корниловской дивизиями и ударить на станцию Дьячья и даль­ше на юг. Деникинцы были выбиты из Чернь и Чернодье. 8-я кавалерий­ская дивизия Червонного казачества, взорвав мост на реке Свата, двину­лась на восток, на станцию Поныри, в селе Студенка разбила 3-й Дроз­довский полк, захватила батарею, 9 пулеметов и обоз. На г. Фатеж со­вершил налет 60-й кавалерийский полк, уничтожил 30 офицеров, взор­вал железную дорогу Поныри — Возы и водокачки, захватив несколько 8-дюймовых орудий (только одно из числа взятых нами под Курском и брошенное за отсутствием снарядов), два трактора, эшелон с обмундиро­ванием (?) и многое другое. Командиром кавалерийского полка был Кришняк. Таким образом рейд был очень удачным. Такой способ действий, когда пехотные части прорывали оборону, а в образовавшийся прорыв вводилась конница, был осуществлен впервые. Действия конницы развертывались не в отрыве от пехоты, а в полном взаимодействии с ней.

4 ноября нового стиля. 1-й Корниловский Ударный полк.

Противник занял селение Поныри — 15 верст длиной — с запада, глубоко обойдя Корниловскую Ударную дивизию с городом Фатежем включительно. Однако ротами 1-го Корниловского Ударного полка про­тивник был от селения Поныри отбит.

4 ноября нового стиля. 2-й Корниловский Ударный полк.

1-й батальон — Караськово — Зиновьево. 3-й батальон — Жизловка (Павловка) — Н. Муханово — Монастырщина. 2-й батальон — Верхне-Муханово, офицерский батальон и штаб полка — Жизловка — Ладыжно. По фронту полка бой с наступающей латышской дивизией. Положение кри­тическое: резервы все израсходованы, а противник вводит в бой все но­вые и более крупные части. Сначала противник занял Караськово — Зиновьевку — Павловку, но контратакой 1-го батальона был выбит, и поло­жение было восстановлено. Только отменная доблесть полка и артилле­рии могли преодолеть все трудности природы — был сильный мороз — и отбить во много раз превосходящего противника. Условия борьбы стали для нас страшно тяжелыми: с одной стороны, противник ввел в дело от­личные свежие части из резерва, а с другой — началась зима и застала нас без теплого обмундирования. Тяжелые условия отняли у многих на­дежду на контрнаступление, а местное население в этом было даже уверено, что не ускользало от наблюдения бойцов и скверно отзывалось на них. Командный состав частей ругал высшее начальство за бездействие, так как подкрепления не было видно и управление отсутствовало. Фронт был накануне развала, это все чувствовали и напрягали все усилия к его удержанию, но действительность была неизбежна и неумолима, — от­ступление началось.

4 ноября. 3-й Корниловский Ударный полк.

На участке полка без перемен.

4 ноября. Действия красной армии

Ударная группа перешла в решительное наступление.

5 ноября. 1-й Корниловский Ударный полк.

5-го и 6-го полк начинает выдвигаться от железной дороги к Фатежу с целью прикрытия левого фланга дивизии.

5 ноября. 2-й Корниловский Ударный полк.

Полк занимает прежний фронт. Обнаружен глубокий обход крас­ной кавалерией Червонного казачества. В связи с общей обстановкой полку приказано с наступлением темноты отходить в с. Сеньково.

6 ноября. В 12 часов полк в Сеньково. Поручику Левитову — 1-й ба­тальон и сводный батальон из рот 1-го и 3-го полков — активно оборо­нять Лечиково — Гремячее; 3-й батальон — Сагин, 2-й — в резерве с пе­шей разведкой — селение Сеньковские Выселки и Озерки. Офицерский батальон и штаб полка — с. Сеньково. Слева прорыв конницы, справа — 3-й Корниловский Ударный полк у станции Глазуновка.

3-й Корниловский Ударный полк

5 ноября полку приказано вечером отходить к станции Глазуновка. Красные, обойдя дивизию с запада, заняли селение Поныри.

6 ноября. К рассвету полк занимает станцию Красная Слободка — Кунач — Глазуновка. 4-й его батальон занимает Александровку и Б. Гни­лушку.

7 и 8 ноября. Полк занял село Ольховатка, отбросив оттуда против­ника на село Самодуровка (по донесениям разъездов 2-го Корниловского Ударного полка бой протекает с переменным успехом).

7 ноября. 2-й Корниловский Ударный полк.

Приказ полку за № 83, от 7 ноября 1919 г.: «Противник держится пассивно. 1-й полк занял район с. Ольховатка, противник отошел на Са­модуровку. Нами заняты Фатеж — Липецы. Справа 3-й полк, слева — 1-й.

2-му полку приказано занять фронт: железная дорога исключительно — Сеньково — Битюк Гнилецк включительно. Поручику Левитову: 1-й бата­льон полка и две роты 1-го полка со своей артиллерией к утру занять Сеньково — Сеньковские Выселки. Штабс-капитан Померанцев: 2-й бата­льон и команда пеших разведчиков со своей артиллерией — к утру за­нять фронт Битюк Подоляне — Гнилец, включительно. Поручик Вихма: 3-й батальон — к утру занять Сабуровку».

Приказ 2-му Корниловскому Ударному полку № 84, 8 ноября: «В Битюк Подоляне полк встретил упорное сопротивление и к вечеру занял фронт: Сеньково, две роты, Сеньковские Выселки — хутор Подоляне. При­казываю занять Битюк Подоляне — Сабуровка.

1-му батальону сосредоточиться и оборонять Озерки. 2-му из ху­тора Подолянский выступить на Битюк Подоляне, а остальному полку на Сабуровку, Левее — 1-й Корниловский Ударный полк в районе Самодуровки вел бой с переменным успехом, справа — 3-й Корниловский Ударный полк оставил станцию Малоархангельск».

Погода была отвратительная: шел дождь, а потом дождь и гололеди­ца. Разведкой обнаружены значительные силы противника в Битюк По­доляне и Сабуровке. В 12 часов полк перешел в наступление, 2-й бата­льон после нескольких неудавшихся атак на Битюк Подоляне понес зна­чительные потери и отступил. 3-й батальон и команда пеших разведчи­ков тоже встретили в Сабуровке значительные силы красных пехоты и кавалерии. Несколько раз наши занимали окраины Сабуровки, понесли большие потери и стали отступать. Положение было критическим: с фронта пехота противника перешла в контратаку, а слева пошел в атаку кавалерийский полк красных и стал рубить 3-й батальон. Сначала нача­лось настоящее бегство, но потом кавалерия была остановлена сомкнув­шейся 3-й ротой офицерского батальона штабс-капитана Панасюка и оста­новившейся 5-й батареей. Тут же к ним присоединилась 1-я офицерская рота и по их примеру все стали сбегаться в группы и отбивать рубив­шую кавалерию. Положение полка было безвыходное и вряд ли бы кому удалось уйти от свежей кавалерии, но выдающаяся выдержка и пример­ное мужество штабс-капитана Панасюка и 5-й батареи, остановившейся и встретившей кавалерию огнем с дистанции в 400 шагов, спасли положе­ние, и остаткам отступавших удалось уйти на Поныри. Когда атаки ка­валерии были отбиты и части полка преследовались лишь отдельными разъездами, произошла неприятность: были брошены два тяжелых 6-дюй­мовых орудия. Брошена была батарея при обстановке уже нормального боя. За батареей следовали в полном порядке две офицерские роты, и подобное отношение к делу возмутило всех. Командир офицерского ба­тальона капитан Иванов, К. В., подал рапорт о привлечении командира этой батареи к ответственности.

До селения Поныри, длина которого 15 верст, полк, без 1-го бата­льона, добрался с северной стороны к 22 часам, южная же часть селения к этому времени была занята противником. Поэтому полк направился на станцию Поныри, где связался со штабом дивизии и ориентировался в обстановке.

1-й же батальон оставался на месте без всяких указаний. За ходом боя не позволяли следить падавший снег и туман. Телефонная связь была порвана кавалерией. Первый разъезд батальона был отрезан кавалерией противника, а второй не нашел на месте штаба полка. На все это ушла ночь. С утра противник вел разведку, потом перешел в наступление, но был отбит и до ночи был пассивен. Командир батальона решил оставить Озерки и в 24 часа выступил вместе с батареей полковника Думбадзе на Поныри.

7 и 8 ноября. 3-й Корниловский Ударный полк.

Утром полку было приказано отойти на линию г. Малоархангельск, что и исполняется под огнем наступающего противника. Полк занял ли­нию: г. Малоархангельск — село Протасово. К вечеру появляется против­ник, но изнуренные Корниловцы все же отбивают атаку красных и в те­чение двух суток удерживают город.

9 и 10 ноября. 1-й Корниловский Ударный полк.

Из книги советского полковника Агуреева: «В районе по шоссе Кромы — Фатеж части Корниловской пехоты оттеснили 3-ю бригаду латы­шей ударной группы на север».

В эти дни в полк возвратился его командир, полковник Гордеенко, и полк из резерва дивизии переходит на левый ее фланг, и, по словам командира полка, за этот день три латышских полка были просто раз­громлены. Собственно, это и нормально, так как 1-й Корниловский Удар­ный полк, отходя от Орла в резерве и без особых потерь, имел самое большое количество пулеметов. Все свидетельствуют, что здесь латыши еще раз получили урок от Корниловцев. Как жаль, что в битве Орел — Кромы командование не рискнуло использовать против ударной группы красных все полки дивизии. Обошедший нас тогда противник должен был быть сам обойден. Изречение Фельдмаршала Кутузова говорит нам: «Вы­игрыш боя важен не сам по себе, а своими последствиями». Если бы ла­тыши и эстонцы и не были бы уничтожены, а только отброшены, этим был бы уничтожен порыв всей красной армии, и тогда 1-я конная армия Буденного не пошла бы на прорыв. Для нас это было все: надежда на приток пополнения и на продолжение с весной похода на Москву. Не было у нас резервов, но бил же красных генерал Май-Маевский в Каменноугольном бассейне и без них, значит, теперь он был далек от действи­тельности нависшей над нами угрозы под Орлом.

9 ноября. 2-й Корниловский Ударный полк.

Дорога ночью для 1-го батальона была ужасна: гололедица и снег с сильным ветром в лицо убивали все живое. Грязь была настолько глу­бока, что местами на руках перетаскивали не только орудия, но даже и лошадей. К 6 часам стали втягиваться в село Поныри, а навстречу, с юга, шли разъезды красных, но все так замерзли, что драться никто не мог, и после отборной ругани разъезды скрылись, батальон стал по кварти­рам, а далее на юг по квартирам же стояли красные. Разъезд нашей ко­манды конных разведчиков случайно нашел нас и передал приказание двигаться на станцию Поныри, в трех верстах от села, куда батальон и прибыл еще до рассвета и тут же в составе полка двинулся на юг, вдоль железной дороги. Часам в 12 полк расположился: 2-й батальон — в с. Смородинное, 1-й батальон в Становое, остальной полк со штабом полка в с. Матвеевка.

10 ноября: справа — 3-й Корниловский Ударный полк в с. Яковлевка, Коровино, слева — 1-й Корниловский Ударный полк в д. Ржава, севернее Фатежа. Командир 1-го батальона поручик Левитов вступил во временное командование 3-м Корниловским Ударным полком. Батальон принял поручик Мирзаханов. Командир 3-го Корниловского Ударного полка есаул Милеев был отрешен от командования полком; официальная причина — он не мог поднять боеспособность полка на должную высоту, но на самом деле он разошелся во взглядах с начальником дивизии полковником Скоблиным.

9-10 ноября. 3-й Корниловский Ударный полк.

По приказу город Малоархангельск оставлен, и полк отходит к дд. Пересуха — Армянка — Озерны, откуда тоже ночью отходит на линию: Гнилая Плота — Никольское и через несколько часов идет на д. Гнилец, Заболотовка, Архангельское, каковые и занимает к вечеру 10 ноября. Полк составляет правый фланг дивизии, правее — Алексеевцы; связи с ними нет, по данным штаба они отступают на г. Щигры.

Красная армия

Заключение автора материалов: итак, приказ командования красной армии ударной группе: ударом от города Кромы на восток, в общем направлении на станцию Еропкино, не позднее 16 октября перерезать линию железной дороги Орел — Курск был исполнен с большим опозданием на 24 дня, только 10 ноября, у станции Поныри, и все же окружения Корниловской Ударной дивизии не получилось. Колоссальный перевес в силах и удачный маневр красных не дал им ожидаемого «молниеносного разгрома» Добровольческой Армии, и основной причиной тому было мужество и доблесть Корниловской Ударной дивизии в боях под Орлом.

По-моему, здесь и закончилась Орлово — Кромская операция, а с ней и участь всего фронта Вооруженных Сил Юга России. Явная недооценка нашим командованием силы интернациональной ударной группы под Орлом, колоссальный перевес в силах, минимум один против двадцати, отсутствие у нас резервов, особенно кавалерии, исключительно большие потери в рядах 2-го Корниловского Ударного полка, два раза — Орел-Кромы и станция Дьячья — принимавшего на себя главный удар всего прорыва красных, и отсутствие зимнего обмундирования, все это создало то, что называется ПЕРЕЛОМОМ. Отсюда началось не бегство, а отход с лихими и весьма большими контрударами и, Бог знает, не будь самостийных раздоров с генералом Деникиным и неладов среди генералов, быть может красная армия и была бы разбита.

Орлово — Кромское сражение, начавшееся 6 октября с линии село Поныри и станция Дьячья, закончилось на той же линии с отходом от Орла 10 ноября 1919 года.

Несмотря на плохо разрешенный у нас вопрос о привлечении добровольцев, таковые все же были из числа жителей г. Орла и пленных, но при определении потерь за это время процент таковых был взят без них, что увеличивает наши потери ровно на число этих добровольцев. Основное же пополнение за это время шло из наших запасных батальонов. По­тери Корниловский Ударной дивизии с 6 октября по 10 ноября достигали:

1-й полк — 25%, то есть 725 человек; 2-й полк — 60%, — 1.560 че­ловек; 3-й полк — 35%, — 646 человек.

Орлово — Кромская операция, решившая участь всех Вооруженных Сил Юга России, в трудах генерала Деникина так оценивается им:

«На тернистом пути Добровольческой Армии было ТРИ этапа: Орел — ее СЛАВА; Новороссийск — ее несчастье; Галлиполи — ее испытание. На всех этих этапах развевалось трехцветное Знамя. Оно дви­гало на подвиг, оправдывало жертвы и будило надежды. Этот символ Ро­дины неотделим от Армии. В нем ее смысл, духовная сила и будущее».

Генерал Деникин, на которого пала вся тяжесть возрождения Добро­вольческой Армии после смерти Генерала Корнилова и который вывел ее на Московскую дорогу, является для нас большим авторитетом и потому, если он бои за Орел назвал «СЛАВОЙ» Добровольческой Армии, то из этого мы можем сделать заключение, что в боях за Орел добровольцы дрались с противником, превышавшим их численность в двадцать раз, с предельной жертвенностью, выполняя свой долг перед национальной РОССИЕЙ. В центре их была Корниловская Ударная дивизия, доблесть которой, проявленная в Орлово — Кромской операции, дает мне осно­вание осветить, как вообще держали себя Корниловцы в боях. Данные для этого берутся из собранных мною материалов для истории Корниловско­го Ударного полка, до сего времени нигде не опубликованных и потому я надеюсь, что они явятся моим скромным подарком ко дню 50-летия прославления Корниловцев в борьбе за честь РОССИИ по завету их Вож­дя и Шефа полка Генерала Лавра Георгиевича Корнилова, в котором он призывает нас: «Все наши мысли, чувства и силы отдать Родине — многострадальной РОССИИ». Если кто забыл про это, то слова поэта — до­бровольца Ивана Савина напомнят им об этом.

 

КОРНИЛОВУ