Дальнейшая судьба 2-го конного дроздовского полка

Положение в глубоком тылу продолжало быть весьма напряженным. Кубанская Рада была настроена весьма неблагожелательно к генералу Деникину и последний свою ставку из Екатеринодара перенес на станцию Крымская. Большинство членов Кубанской Рады было настроено самостийнически. Даже преемник умерших атаманов (Филимонова и Успенского) генерал Букретов был самостийником. Среди казаков велась пропаганда в том же направлении. Председатель Верховного Правительства Юга России при ставке генерала Деникина, генерал Богаевский, во время выступления в Кубанской Раде, призывая к общему единению, встретил сильную оппозицию и со стороны депутатов слышны были весьма нелестные реплики.

Только теперь генерал Деникин нашел нужным обратиться с воззванием, в котором были следующие фразы:

«Счастье России я ставлю на первый план и работаю над освобождением России. Продолжение борьбы возможно, необходимо и обещает успех».

Генерал Деникин объявил и цели и основы общероссийской власти, из которых главные:

Жаль, что обо всех этих целях и основах было сказано только теперь, а не раньше, хотя бы — когда началось наступление Армии в начале 1919 года.

Положение у большевиков было в то время также весьма напряженным и самую лучшую оценку его мы находим в словах самого Троцкого:

«Отсутствие продовольствия, расстройство транспорта, голод, холод, глубокое и открытое недовольство нами масс — все это грозит последствиями, которые до конца напряженная власть не в состоянии будет ликвидировать. Наш противник тоже совершенно выдохся и весь вопрос в том, кто из нас в состоянии будет выдержать эту зиму. Мы не в состоянии воевать, они тоже; поэтому, во что бы то не стало: наступать».

Красное командование стягивает все свободные свои резервы против войск Юга России, отошедших за Дон. Этот участок фронта стал главным. В этот район отошли основные силы Добровольческой, Донской и Кавказской Добровольческой армий. Последняя в своих рядах имела весьма поредевшие полки, так как большой процент кубанских казаков ушел на Кубань. Красные и обратили свое главное внимание на участок фронта этой армии. До середины января 1920 года в роли главнокомандующего у красных был Шорин, а после него Тухачевский, бывший гвардейский офицер Императорской Российской армии и впоследствии маршал Советского Союза. В состав красных войск на этом участке фронта входили части 8-й, 9-й, 10-й и 11-й армий, отдельная 1-я Конная армия Буденного и Сводный конный корпус. 5-го января советский «Главковерх» Шорин попытался наступать правее Батайска, о чем было уже сказано выше, но эта попытка закончилась поражением, и конница Буденного понесла большие потери, а красная пехота — разгромлена. Шорин был смещен со своего поста и на его место назначен Тухачевский. После этого на этом участке фронта несколько дней было затишье.

На юго-западном участке, против отходивших частей Добровольческой армии в двух направлениях (в Крым и на Одессу), находились части 12-й, 13-й и 14-й советских армий под командованием Егорова, также бывшего офицера Императорской Российской армии. Главная и основная часть сил 13-й советской армии под командованием вначале Геккера, а потом Паука, вела бои с частями генерала Слащева, отходившими в Крым. Проникнуть в Крым красные не смогли, и фронт стабилизировался по линии Перекоп—Сиваш—Чонгар.

Другая часть войск Юга России, под командой генерала Бредова, отходившая вначале в сторону Одессы, после падения города отошла в Польшу, главной своей частью, а меньшая часть попала в Румынию. Об участи 2-го Конного генерала Дроздовского полка мы находим в дневнике полковника Кабарова, последнего командира этого полка.

Получив приказание отступать к польской границе, 2-й Конный полк от Тирасполя круто повернул на север и благополучно прошел Григориополь—Дубоссары, имея на хвосте 401-й и 404-й полки советской пехоты и вновь прибывшие резервы красных. 1-го февраля с этими частями красных полк целый день вел упорный бой у села Федоровки. С наступлением темноты полку удалось оторваться от противника и он прибыл в село Каменка.

2-го февраля полк соединился с конницей генерала Склярова и вошел в его подчинение. 3-го февраля в селе Мокром 2-й Конный полк сменил Лабинский полк и весь день вел упорный бой с 3-мя бронепоездами красных, имея задачу прикрыть переправу всей отступающей колонны с обозами через железную дорогу у станции Колбасная. Полк блестяще выполнил возложенную на него задачу и заночевал в селе Красном. Из села Красного, продолжая движение на север, полк, двигаясь боковым авангардом, к вечеру 6-го февраля прибыл в село Малое Песчаное, имея на правом фланге в пяти верстах укрепленную позицию красных. 7-го февраля полк под артиллерийским огнем красных двинулся дальше и, пройдя Поповку и Петровку, заночевал в хуторах левее Петровки. Там он получил приказание, двигаясь боковым авангардом, занять Жмурин. 8-го февраля полковые квартирьеры с 7-м эскадроном полка выбивают из Жмурина 4-й кавалерийский дивизион красных численностью в 300 шашек при двух орудиях. Полк ночует в Жмурине, отбив одну атаку красных днем и повторную ночью. Утром, 9-го февраля, приняв влево и обойдя село, полк продолжает намеленный путь. Вскоре полк подошел к железной дороге Жмеринка—Могилев и, несмотря на сильный артиллерийский обстрел из бронепоездов, взрывает мосты и в 15 местах железнодорожное полотно. Двигаясь дальше и, перейдя железную, дорогу, встретив в Михайловке полк противника при 8-ми орудиях и дивизионе конницы, в течение целого дня 11-го февраля вел с красными бой. Благодаря этому полк дал возможность главным силам отойти спокойно к местечку Замехов. Переночевав в селе Кривохижинцах, полк двинулся по следам колонны и прибыл 12-го февраля в местечко Замехов, где и соединился с поляками.

За последний месяц своего отступления полк прошел много верст пути, постоянно преследуемый противником, приняв участие в 8-ми крупных боях и ведя ежедневно мелкие стычки с красными. Полк не потерял ни одного орудия, ни одного пулемета, ни одного всадника пленным, но, наоборот, сам захватил 15 пулеметов и много пленных.

Соединившись с поляками, полк занял позиции у села Заборозневцы, высылая разъезды на село Гули. 14-го февраля противник силою до двух полков пехоты при 12-ти орудиях повел наступление на Заборозневцы и выбил было вначале полк из села, но энергичной контратакой в пешем строю полк в свою очередь выбил красных из села Зоборозневцы и заставил их поспешно отступить обратно в село Гули. Оставив в Заборозневцах один эскадрон, полк перешел в село Филипповцы, где и находился до первых чисел марта, ведя разведку на Замехов поочередно с 42-м донским полком. В первых числах марта полк принял участие в общем наступлении с поляками: прикрывая их левый фланг, энергичным ударом выбил красных из села Гули и тем самым способствовал продвижению всей наступающей группы почти без боя вперед на 20 верст.

По окончании этой операции, во исполнение договоренности нашего командования с поляками, полк ушел через Глобовку и Солодковцы в Ермолинцы, где, сдав лошадей, погрузился в эшелоны для следования в город Краков. Там он должен был отбыть двухнедельный карантин, а потом следовать через Румынию в Крым на соединение с Русской армией генерала Врангеля.

Карантин полк отбывал не две недели, а свыше четырех месяцев в двух лагерях. Командир полка, полковник Амброзанцев, со штабом, 1-м, 2-м, 3-м и 8-м эскадронами отбывал карантин в лагере возле Кракова, а 5-й, 6-й и 7-й эскадроны, пулеметная команда и санитарная часть полка, под командой ротмистра Полторацкого — в лагере Пикулянцы вблизи города Перемышля и были размещены в бараках, обнесенных проволочными заграждениями, в которых раньше помещались военнопленные, подвергаясь самому строгому режиму со стороны польских властей.

Но ни недостаток питания, ни строжайшие, подчас бессмысленные требования санитарных властей, ни сидение за проволокой, ни повальный тиф, ни разлагающее влияние совместного пребывания с пленными большевиками и патриотствующими украинцами, ни посулы со стороны польских организаторов всевозможных формирований, не нарушили внутренней сплоченности солдат и офицеров. Чины полка, помня былую славу полка, вынесли с честью все испытания, ожидая с нетерпением отправки в Крым.

Наконец наступил долгожданный день. 15-го июля 1920 года, оставив несколько малодушных, обе части полка одновременно покинули лагеря и, соединившись вместе, 19-го июля перешли Румынскую границу. 21-го июля полк прибыл в Рени, где, погрузившись на баржу, по Дунаю отплыл в Сулин. В Сулине, погрузившись на пароход «Херсон», полк отплыл в Крым и прибыл 29-го июля в город Феодосию, где и высадился, горя желанием как можно скорей вновь начать боевую службу. Отдохнув и получив кое-какое обмундирование из тех скудных запасов, которые имелись у командования, уже 6-го августа полк под командой полковника Силкина покидает Феодосию. По пути на фронт, в Мелитополе, полк получил пехотные винтовки и патроны и отбыл в село Михайловку. Прибывший из Польши с полком его командир, полковник Амброзанцев, явился с рапортом к генералу Кутепову и тогда же попросил разрешить ему проехать в Севастополь к жене. Генерал Кутепов разрешил, но был очень недоволен его просьбой. Больше в полк полковник Амброзанцев командиром не вернулся.

Дальнейшая боевая служба полка описана в следующей части сборника, а теперь вернемся к основным полкам Добровольческой армии, в частности к Дроздовским, которых мы оставили в начале января 1920 года у реки Дона.

До 9-го января на Кавказском участке фронта велись лишь небольшие бои с отрядами красных, ведших усиленную разведку по всему фронту. 9-го января обозначилось наступление красных в районе Елизаветинской и Усть-Кайсугского. Утром красные выбили нашу заставу из южной окраины станицы Елизаветинской и после обеда начали переправляться через реку Дон у Усть-Кайсугского, в районе правее частей 2-го Дроздовского полка, заняв Усть-Кайсугский. Вечером красные начали обстреливать город Азов, но этим, пока что, и ограничились. Переправившиеся красные, после занятия Усть-Кайсугского, вечером подошли к хутору Шведов. Уже по темноте, выбив оттуда, бывшую там роту Дроздовцев, заняли и его. Утром против красных были двинуты части генерала Барбовича и 1-й Дроздовский стрелковый полк. Вскоре разыгрался солидный бой, так как к этому времени красные уже успели переправить на левую сторону реки Дона до 3-х пехотных полков и около 500 человек конных. Кроме того с их стороны в бою приняла участие не только легкая, но и тяжелая артиллерия. Оказав упорное сопротивление, красные были выбиты только из Усть-Кайсугского, но попытка 1-го Дроздовского стрелкового полка переправиться на правую сторону Дона была отбита. Во время боя в 1-м Дроздовском полку было убито 5 человек и свыше 60 ранено. Кроме того был тяжело ранен командир 1-го артиллерийского дивизиона Дроздовской бригады полковник Протасович.

В этот день Дроздовцы пленных не брали. По улицам Усть-Кайсугского валялось свыше 200 трупов красных. После этого боя в этом районе наступило затишье до 15-го января, нарушаемое лишь временами перестрелкой, и велась с обеих сторон разведка.

15-го января, рано утром, красные, несмотря на сильный мороз и ветер, повели вновь наступление со стороны Елизаветинской. Разыгрался сильный бой в районе расположения частей 2-го Дроздовского стрелкового полка у Петрогоровки и у колонии Ново-Александровской. В помощь 2-му полку спешно были отправлены два батальона 1-го Дроздовского полка и 2-я артиллерийская батарея. Посланная помощь подошла в то время, когда 2-й Дроздовский полк уже сам справился с красными, разгромив наступающую пехоту большевиков. Потерпев поражение, красные отошли на правую сторону Дона в станицу Елизаветинскую.

Из опроса пленных удалось установить, что красные, в силу полученного приказания, в этот день силами до 7-ми полков вели наступление на участке фронта от города Азова до города Батайска. Везде их попытка наступления закончилась поражением и отходом в исходное положение с большими потерями. Во время боя в районе Кулешовки в тыл красных проникла конница генерала Барбовича и дошла до Усть-Кайсугского. Было обнаружено, что многие раненые большевики, даже с легкими ранениями, замерзли в снегу и на льду.

В одно и то же время, когда красные пытались наступать в южной части Кавказского фронта (в районе Елизаветинской), обозначилось наступление красных крупными силами и в районе станицы Великокняжеской.

Среди убитых большевиков преобладали лица нерусского происхождения и больше всего напоминали татар. Из взятых в плен, четырех расстреляли, и в числе их — бывшего поручика.